«Успех – понятие статичное, а надо идти вперед»
Что такое «зов души» предпринимателя? В чем главное различие понятий «предпринимательство» и «бизнес»? Почему готовность потерять все часто становится залогом успеха? В чем причина тяги к наставнической деятельности, и какую главную ошибку часто совершают наставники в общении со своими подопечными? Обо всем этом и многом другом – в интервью «ЧД» с основателем компаний «РОСЭЛ», «Кубит практик», «Dolphin», «BALAGAN», одним из создателей Альянса предпринимателей «Ядро» Павлом Савченко.
– Разделяете ли вы понятия «предпринимательство» и «бизнес»?
– Да. Свое отношение к этому я бы сформулировал так. Деятельность, которую называют бизнесом, – это экономическая деятельность в том виде, как это прописано в законах и как это порождено капиталистической парадигмой в целом. Несмотря на то, что это слово переводится с английского языка как «дело», имеет оно несколько другую окраску. Когда я занимаюсь каким-то делом, то я и говорю, что делом занимаюсь, а не бизнесом. То есть некий окрас у бизнеса – это очень сухо, рационально и про деньги, про удовлетворение спроса рентабельно. Но при этом рентабельность понимается очень узко, через деньги.
Предпринимательство же – это в общем тоже удовлетворение спроса, но предпринимательская грань в деловом человеке, прежде всего, удовлетворяет его потребность в рентабельности иного рода, помимо денег. Тогда как грань бизнесмена в этом же человеке считает все деньгами и измеряет рентабельность именно ими.
– Рентабельность, не измеряемая деньгами, – это, например, что?
– Например, это удовольствие, радость. Или управление интеллектуальным капиталом. Методология этого управления выделяет пять основных ресурсов, и рентабельность измеряется по каждому из этих направлений. Порой какое-то одно из этих направлений может до такой степени превалировать, что рентабельность по остальным или оказывается несущественной, или вообще отсутствует. Эти направления – денежный ресурс, материальный, организационный, отношенческий и человеческий. И добавленная стоимость может возникать не только в деньгах. Просто, в отличие от них, рентабельность в других направлениях не так легко измерима. В этом и интерес, и сложность применения этого метода.
– Как предпринимательство, которое живет в качестве потребности в вашем сознании, проявляется в ежедневной жизни?
– Может, это и выглядит странно, но у меня в буквальном смысле все зудит и болит, если я не делаю того, к чему приспособлен, предназначен. Одна из любимых моих вещей (а возможно, это и одна из характеристик предпринимательства) – находить недооцененное. Да, на ранних стадиях все это приводит к тому, что люди покупают или продают какие-то товары и услуги, и я через эти этапы, конечно, проходил. Но затем я начал на своей практике осознавать, что это может проявляться и по-другому – например, в недооцененности людей. Я нахожу интересных людей, сотрудников, которых приглашаю в компанию и создаю им те условия, в которых они могут раскрыться лучше. В результате и свою собственную самооценку они повышают, и их стоимость на рынке растет, и компания может извлекать из этого пользу.
И такое может касаться практически всего – ну, например, каких-то недооцененных восточных пословиц или мудростей. От того, что сейчас все к месту и не к месту цитируют эти изречения, люди мудрее не становятся. Важно употребить их к месту и помочь человеку раскрыть настоящий глубокий смысл. Когда это случается, то найденная мной недооцененность дает ренту мне и окружающим именно в том, что что-то было применено вовремя и к месту.
Есть ли у вас представление о том, что такое успех? В чем вы видите свой успех?
– У меня очень простое и очень рациональное отношение к этому слову. Успехом я называю результат каких-то действий, на старте которых я замышлял что бы то ни было, а потом в значительной или в полной мере этого достиг. Чем более точно достигнуто то, что намечалось изначально, тем больше этот результат подходит под определение успеха. Все, что отклоняется от этого результата в любую сторону (даже если ты получил кратно больше, чем намечал), относится уже к категории «удача». Причем я бы даже не говорил об удаче или неудаче, так как задача именно в том, чтобы разобраться с этими «пере-» или «недо-». И точно не приписывать их своему успеху – это просто удача.
Я вот недавно покупал мотоцикл и еще до того, как сел на него, намечал много падать. Потому что ясно понимал, что без этого не научусь ездить так, как хочу. И продавец очень удивился тому, что мотоцикл я купил быстро и легко, а потом еще два дня, не забирая его, ходил и выбирал себе обмундирование. Он говорит: «Вы что вообще собираетесь делать – падать или ездить?» И я ответил: «Конечно, и падать – в том числе». И то, что я действительно падал, как и ожидал, – это тоже успех. Так как я еще и успешно падал – ничего себе не сломал и даже практически ничего не ободрал (улыбается).
– В предпринимательстве вы так же примерно ко всему относились: открою новое направление и знаю, что буду падать?
– Да, все так. Абсолютная готовность потерять все – это залог успеха. И прелесть первого дня предпринимателя – в том, что ему пока еще вообще нечего терять. И вот это самое состояние достаточно всего лишь просто в себе сохранить.
– А что вы, по собственной оценке, отнесете к своим большим успехам в делах?
– Об этом лучше всего сказать образно. Мне очень нравится высказывание Чехова о том, что он «всю жизнь по капле выдавливал из себя раба». И вот каждая такая капля выдавленного из себя рабства – это очень большой успех. Для меня простой пример – давным-давно выдавленное из себя рабство или зависимость от чужого мнения.
Я же когда-то бросил школу именно потому, что считал, что мне не только неинтересны, но и вредны чьи-то оценки меня самого по пятибалльной системе – да еще и со стороны людей, среди которых есть те, кто свою дисциплину не так-то хорошо знает.
– Вы являетесь основателем компании «РосЭл», которая имеет многомиллионный оборот. Разве это само по себе нельзя назвать успехом?
– Во-первых, успехом я считаю то, что компания давно уже существует сама. Как если ты родил ребенка,
а потом он вырос, создал собственную семью и живет своей жизнью. Разве что иногда в гости к тебе приходит. Здесь похожая история, и – да, я это воспринимаю, как успех.
Но успех – это понятие статичное: ты чего-то достиг и воспринимаешь это с позиций прошлого. Происходит
некая измерительная процедура, основанная на том, что уже случилось. Но как в одну реку нельзя войти дважды, так и тут: ты что-то измерил и продолжаешь ориентироваться на эти результаты, хотя они были взяты минуту назад или даже год назад. Но с того момента все уже изменилось. И интереснее уже не ориентироваться на прошлое, а идти вперед, придумывать какие-то новые шаги. Чем я, собственно, и занят, и это мне гораздо интереснее. Не хочется напоминать Охотника из «Обыкновенного чуда», который убил 99 медведей и развешивал по стенам дипломы.
– Чего сейчас, на ваш взгляд, не хватает российскому предпринимательству?
– Умения и желания своей деятельностью доставлять радость себе, а продуктами своей деятельности – доставлять радость обществу.
Вопрос от участника клуба
– Вы член сообщества предпринимателей «Ядро». Что это для вас значит? В чем ценность этой деятельности?
– Освоив технологию зарабатывания денег, уже неинтересно продолжать осваивать ее дальше. Рано или поздно это либо сузит твой фокус, либо приведет к деградации. В моем понимании это тупиковый путь. А вот осваивать что-то новое гораздо привлекательнее. Для меня очень интересна потребность общества в развитии предпринимательства, как и моя возможность содействовать этому развитию. Поскольку я на своем опыте знаю, что именно предприниматели меняют нашу жизнь довольно динамично, на самом прикладном и осязаемом уровне, то именно эти перемены и хочется приносить. Но не своими руками, потому что, как известно, один в поле не воин, а как раз помогая молодым предпринимателям.
– Наставничество в сфере бизнеса – насколько это важная составляющая в вашей жизни?
– Один из немногих людей в жизни, кого я назвал бы своим учителем, и, наверное, вообще первый, кого бы я упомянул в этом качестве, – это Владимир Константинович Тарасов.
Когда очень давно я поделился с ним своей потребностью осуществлять какое-то наставничество, передавать знания, он сказал: «Павел, у вас преподавательский зуд». И это слово очень хорошо перекликается с тем самым «зовом души», о котором мы уже говорили. Потому что я просто очень плохо себя чувствую, если этого не делаю. Это то, что невозможно держать в себе.
– А что собой представляет, на ваш взгляд, сам институт наставничества в обществе?
– Его можно сравнить с принятием на себя и воспроизведением некой родительской роли по отношению к младшим – не в узком возрастном смысле или с каких-то позиций своего превосходства. Нет, мы просто принимаем на себя ответственность за кого-то в чем-то. В чем-то другом я сам учусь, и мне самому необходимы учителя – возможно, это те же самые люди, которые именно в этом направлении являются большими специалистами, чем я.
Мне хотелось бы еще более расширить эту мысль во времени. На протяжении истории человечества наставничество всегда имело место. Прежде всего, оно проявлялось в семье, а семьи были большие. И когда человек достигает чего-то
и, возможно, ему становится немного скучно, – он хочет передавать эти знания кому-то другому, для кого это так интересно и так ново, как когда-то было для него самого. И это действительно в чем-то схоже с врожденной родительской потребностью.
– Каждый ли предприниматель должен со временем приходить в состояние наставника?
– Я считаю, что без освоения этого подхода не обойтись ни одному предпринимателю, который желает собственного развития и развития своего дела. При этом осваивать наставничество сначала необходимо внутри компании – тут необходимо становиться для своих подчиненных успешным наставником. И затем путь уже лежит в эту деятельность в более широком понимании, чем в рамках своей компании, когда все это происходит как бы только для себя.
– Наставник по своему уровню должен находиться выше наставляемого. Как в таком случае тому, исходя из своего понимания, осознать, что именно этот человек ему нужен?
– Мне кажется, что как раз снизу-то все и видно. Как известно, долину можно разглядеть только с горы, а гору –
из долины. Как раз снизу ты и можешь разобраться в том, кто тебе представляется интересным ориентиром. А он тебя, возможно, пока и не замечает и благодаря этому проявляется более естественно.
– Бывают ли ситуации, когда наставник не хочет продолжать работу с подопечным? Причины, наверное, могут быть разными: или он чувствует бесполезность этого взаимодействия, или ему по каким-то качествам не подходит наставляемый, или наставник видит, что эти отношения дошли до какой-то точки… Вы проходили через такие ситуации?
– В моей практике не раз были эпизоды, когда на первой, второй и даже на третьей встрече с человеком я испытывал чувство, что мне с ним неинтересно, некомфортно, что для него наше взаимодействие будет бесполезно. И все это я обращал к себе обратно, превращая во внутреннюю работу, которая служила нескольким целям. Во-первых, я работал над тем, чтобы не судить других людей: с чего я взял, что все на самом деле именно так, как это представляется мне? Во-вторых, стремился найти возможность дать человеку именно то, за чем он пришел. Ведь он пришел ко мне с каким-то запросом, а я очень ценю, когда такой запрос проявлен. Я не хочу давать ненужные советы, и мне важно, чтобы была заинтересованность с другой стороны. А раз человек пришел с проявленным запросом, значит, проблема во мне. Значит, либо я не разглядел этого запроса, либо пробую дать ему что-то иное – то, что есть у меня, а не то, что нужно ему. А если у меня нет того, что ему необходимо, то либо я чего-то не умею, либо я это тщательно забыл и пробую пренебрежительно убрать из сферы своего внимания. И тогда это тоже прекрасный повод задуматься и попробовать все это дополнительно натренировать.
Одним словом, я все такие ситуации превращаю именно во внутреннюю работу. А потому не было ни одного наставля- емого, которому я явно или даже косвенно, наталкивая на это своим поведением, показывал бы, что нам надо прекратить взаимодействие. Наоборот, эти ситуации становились для меня вызовом, заставляя работать над собой.
– Способен ли хороший наставник почувствовать, что он не может быть полезным и эффективным для наставляемого?
– В России существует входящий в международную систему институт бизнес-наставничества, возглавляемый Борисом Ткаченко. Я с ним взаимодействую и могу сказать, что там существует своя технология подбора наставляемых и наставников, то есть технология подбора пар. Были при этом и промахи, но они говорят только о том, что работа в этом направлении идет очень качественно. Потому что было их очень немного, и они чаще всего связаны с тем, что именно наставляемый оказывался не готов справляться с этой ролью.
Знаете, это как человек приходит к зубному врачу, и тот ему говорит, что зуб надо выдирать. А пациент уговаривает его ограничиться пломбочкой, хотя врач убеждает, что зуб все равно развалится, что это может застать где-нибудь в путешествии, из-за чего возникнет масса проблем. И все равно: «Давайте все-таки пломбочку». Вот я из тех наставников, кто в такой ситуации никаких пломб делать не будет. Для таких запросов наставляемых я неэффективен и бесполезен. И кого-то это может не устраивать.
– А есть какие-то количественные критерии, которые позволяют оценить эффективность взаимодействия «наставник – наставляемый»?
– Я никогда не задумывался об этом, потому что не оценивал эти результаты иначе, кроме «голосования ногами». Приходят люди дальше – порядок. Закончили мы с кем-то осознанно совместную работу – тоже хорошо. Вижу, что компания подопечного развивается, – отлично. Один из моих наставляемых был признан «молодым предпринимателем года» в России и поехал в этом качестве на международный конкурс – значит, тоже все хорошо. Критерии для меня именно такие.
– Можете ли назвать самые главные ошибки, которые совершают наставники и которых можно избежать?
– Первую назову уверенно. Представьте себе человека с тачкой, которую он везет за две ручки. И вот, допустим, приходит к тебе человек с такой тачкой как к соседу по участку в садоводстве – мол, сыпаните мне немножко песка, я там
у себя на участке что-то раскопал, и мне чуть-чуть добавить надо. Буквально пару ведер. Но тут вдруг с вашей стороны подъезжает КАМАЗ и вываливает ему на эту маленькую тачку полный кузов песка. И ее накрывает, и того человека, и разгребать еще все это потом надо.
То есть проблема – в несоразмерности ответа тому вопросу, с которым к тебе обратились. Идет это и от неумения слышать, и от отсутствия какой-то собственной зрелости. Это то, что порой свойственно наставникам.
– А с другой стороны – у подопечного – какие возможны ошибки в этом взаимодействии?
– Главная из возможных – это ориентация на чужие цели, чужие ценности и, скажем так, на чужие измерительные системы. Есть фраза, которая очень часто от меня звучит в подобном общении: не надо слушать никого и не надо воспринимать ничьи слова как данность. И воспринимать слова – мои в том числе – как какую-то универсальную инструкцию или рецепт. Это просто то, как мыслю именно я, но любого человека призываю пробовать по-своему.
Бывают редчайшие ситуации, когда у меня возникает твердое ощущение, что человек стоит перед пропастью.
И я его останавливаю, говоря: подними глаза, послушай меня. Ты уже над пропастью, ветерок подует – и свалишься, дальше даже шагать не надо. Со стороны мне это видно. Имей это в виду, а дальше поступай, как знаешь.
Вступайте в телеграм-канал https://t.me/chelovekdelaclub