АЛЬФРЕД НОБЕЛЬ

«Стремление выжать из всего прибыль омрачает радость от общения с людьми»

Людмила Улицкая, генетик, писатель, лауреат премии «Русский Букер»:

Генетик по образованию, писатель по призванию, первая женщина – лауреат премии «Русский Букер» рассказала ЧД о трудном чтении, коллекции друзей и социальной центрифуге

Вы часто говорите, что не рассчитывали на признание широкой читательской аудитории и писали максимум для пары сотен друзей и приятелей. А есть ли человек, чьей оценки вы боитесь?

Я не боюсь, и никогда не боялась показывать свои сочинения. Но есть люди, чье мнение является  особенно важным и особенно полезным. Мой муж – хороший критик, у него прекрасное чувство слова. И еще есть два человека – они не писатели, а ученые. Их мнение для меня также важно. Критические замечания всегда интересней, чем похвалы. Я ведь избалованный автор, меня часто хвалят, и должна сказать, что хвалят иногда очень глупо. Поэтому умное критическое замечание ценю настолько, что могу после него и в тексте что-то поправить

Какая ошибка или жизненный урок оказались для вас наиболее значимым?

В жизни я совершила все возможные ошибки. По-моему, не избежала ни одной. Хорошая ошибка бывает очень полезна. Но о самой-самой не расскажу.

Как вы определяете, с кем не стоит иметь дела?

Моя жизнь построена счастливым образом: я общаюсь почти исключительно с теми людьми, с кем мне хочется общаться. Я рано это поняла. Фриланс – огромная роскошь. У меня никогда не было начальников и подчиненных. Я полностью отвечаю за свою работу. И стараюсь не ставить себя в ситуацию, где могу зависеть от другого человека.

Чего вы от себя самой ожидали?  

У меня никогда не было ожиданий. Я человек небольших амбиций и получила гораздо больше, чем то, на что могла рассчитывать. Когда я училась, я хотела стать ученым, но у меня это не получилось.

Как вы поняли, что это не ваш путь?

Когда меня выгнали, тогда и поняла, что с наукой не сложилось. Cама бы не ушла, было захватывающе интереcно. Не думаю, что я смогла бы потянуть – вокруг были потрясающе талантливые люди. Никогда у меня не было завышенного представления о себе. Напротив, мне нужно было справиться с ощущением неуверенности в себе. На это уходят годы.

Думаю, многим из нас знакомы эти проблемы. А окружение давит – в почете легкий и быстрый успех. Как справиться?

Мое поколение, по крайней мере, та часть его, которая мне знакома, всегда много работалo, любило работу. И не для почета, не для успеха работали. Творческая работа, все равно – научная или литературная – дает огромное чувство удовлетворения сама по себе. Этого соблазна у меня не было. Я помню только восторг, когда я первый раз увидела свою фамилию напечатанной – головокружение от успеха. Ах! Моя фамилия и большими буквами! Прошло очень быстро. От успеха гораздо больше неудобства и всякой неловкости. Часто приходится делать то, чего я не люблю, например, давать интервью. Или, что еще хуже, – фотографироваться. Ничего не поделаешь – входит в профессию.

Какое качество современного мира накладывает отпечаток на каждого из нас?

В прошлом веке мы резко преодолели грандиозный рубеж. С помощью великих открытий в науке перескочили из одной цивилизации в другую. Мы уже живем в будущем, в том времени, о котором писали фантасты. Подумайте: если бы мобильный телефон был изобретен сто лет назад, сколько сюжетов мировой литературы просто исчезло бы! Нравится нам или нет, но мы вступили в эпоху тотальной глобализации. Люди очень меняются. Общество потребления изменяет человека не в лучшую сторону – раздувает его потребности, воспитывает презрение к материи. Это минусы. С другой стороны, человек начинает понимать, что некоторые наши животные черты следует подавлять, учиться мириться с тем, что люди разные, культуры разные, и нельзя исходить из того, что «мы» – наша деревня, наш город, наш народ – самый лучший. Что если мы, человечество, не научимся находить компромиссы, договариваться – конец придет всем.

На встречах с читателями вас обязательно спрашивают, что вы думаете об отношениях государства и человека. А что вы думаете об отношениях бизнеса и человека?

Я совсем об этом не думаю. У нас в семье есть анекдот. Когда мой сын собрался поступать в бизнес-школу, я была недовольна. У него хорошая голова, и мне всегда казалось, что человек с такой головой должен идти в науку. Помню, в качестве аргумента я ему говорила: «У моего прадедушки была мелочная лавочка, он изо всех сил в ней трудился, чтобы дать своим детям достойное образование. Оба его сына смогли получить высшее образование. То есть мои деды – это первые в нашей семье люди с высшим образованием. А ты, Алеша, опять в лавочку захотел?» Потому  что для меня бизнес ассоциировался исключительно с торговлей, и ничего нового в этом мире не выдумали, кроме как разницу между оптом и розницей. Потом сын поступил в бизнес-школу Колумбийского университета. Он показывал мне толстенные учебники и говорил: «Видишь, мам, все-таки чему-то здесь учат». А после окончания учебы я его спросила, понадобились ли в бизнесе те толстенные книжки. И он сказал фразу, которая меня оставила вполне удовлетворенной: «Мама, важней всего – здравый смысл». А этому качеству точно научиться нельзя. Если оно есть изначально – можно заниматься  бизнесом.

То есть сын пошел в «лавочку»?

У него лавочка посерьезней прадедовой. Хотя в нашей семье он единственный, кто пошел по этому пути. В моем окружении нет или почти нет людей бизнеса. Я для бизнеса «мертвый» человек.

Маркетинговая часть вашего ремесла – разве не бизнес?

Я всегда избегаю этого. У меня была невестка маркетолог, образованный человек с ученой степенью. Но она в какой-то момент бросила эту профессию и стала искусствоведом. И это понимаю. Видимо, у нее тоже началась аллергия на общество потребления. Я принадлежу к той части людей, которые миру потребления – враги. Стараюсь с этим миром не вступать в прямые отношения. Я не люблю рекламу. Сегодня на телевидении мне делали грим, и я обнаружила, что у гримерши косметика – это профессиональная марка, которой я пользуюсь с 18 лет. Она тогда случайно попала ко мне в руки и понравилась, сейчас мне 72, и я продолжаю пользоваться той же маркой. Меня все устраивает, я даже не пыталась попробовать что-то другое. Такой человек, как я, – бесполезная фигура для общества потребления. Мы с мужем, наверное, два последних идиота, которые не носят купленные рваные джинсы, а собственные рваные джинсы починяют. Это определенная аскетическая идеология. Современные материалисты материю ненавидят, а мы относимся к материи с большим уважением. Муж часто делает скульптуры из вещей, которые можно было бы назвать мусором. Я не люблю выбрасывать, но и не люблю покупать. У меня дома старая мебель – не хлам, а старинная. И на «более старинную» я ее не поменяю. Маркетологическая гонка – купи больше, потребляй больше – мне чужда. Я стою на других позициях: меньше съесть, меньше купить барахла, меньше на себя нацепить. У меня хорошие вещи, но я их покупаю крайне редко и ношу, пока не износятся. Маркетинговой составляющей в моем случае занимаются издатели и литагенты. Что касается меня, мне довольно часто приходится «обслуживать мои книги» – выступать, давать интервью. Это входит в профессию и составляет для меня наименее приятную часть работы.

Какой человек не из вашего круга вам сегодня особенно интересен?

Мой круг – это люди высочайшего качества. Мы за рамки своего круга даже не смотрим, нет такой потребности. Это удивительные люди, мне ни о чем другом и мечтать не приходится. Я собирала своих друзей в течение всей жизни. Это моя «золотая коллекция». Ценность человеческих отношений мы поняли благодаря коммунальному укладу жизни в советском прошлом, когда ты ничего не мог сделать, достать или решить без друга. Но во мне сильно любопытство, интерес к разным людям, которые на пути попадаются – в метро, в дороге, в овощном магазине. Разные лица мне нравятся: и прекрасные, и безобразные. Эскалатор в метро – потрясающе интересно. Да и вся наша жизнь так устроена: даже сидишь на месте, а все равно какие картинки показывают!

Далеко не всем так везет с «золотой коллекцией». Где искать человеческое качество?  

У меня есть теория, что в мире работает одна большая центрифуга, которая делит людей послойно. И каждый человек живет в своем слое. Мы крайне редко общаемся с другими слоями. У меня вот нет ни одного знакомого верхолаза, или рыбака, или жонглера. У этих людей наверное есть какие-то особые качества, которыми мы с вами не обладаем? Интересно!

И что же получается: где родился – там и пригодился? Больше никак? Не пытаться?

Нет, что вы! Никто не запрещает пытаться! Просто такого взаимопонимания, как между людьми, выросшими в одной деревне, в одном институте, в одной культуре, не встретишь. Не случайно, что люди эмигрировавшие, как правило, продолжают общаться по большей части со своими земляками. И только второе поколение входит естественно в другую культуру. Кстати, я очень люблю таких билингв, им повезло – их мир удваивается. Но это редко случается в первом поколении. Жить там, где родился, гораздо комфортнее. Зато в другом месте приобретаешь новый опыт.


Текст: Светлана Морозова
Фото: Юрий Цой
Материал опубликован в журнале «Человек Дела» #6-7, декабрь 2015 — январь 2016