Стилистический прием
Наследник легендарной марки Pininfarina и одновременно мало кому известный музыкант Паоло Пининфарина рассказал Chief Time, что общего между игрой на ударных и управлением самой известной в мире студией дизайна.
Это случилось в начале 1960-х, когда улицы Турина были переполнены толпами бастующих против войны во Вьетнаме. Тишина в центре города воцарилась всего раз, когда на дороге возник жгуче-красный Ferrari, за рулем которого сидел его создатель. Обступив автомобиль, бастующие стучали по стеклам и крыше, желая знать: что это за машина, какая у нее максимальная скорость, как она маневрирует в поворотах? На мгновение все забыли о войне…
С тех пор мало что изменилось. Проезжая мимо, Ferrari все так же лишает дара речи: его красота приводит в оцепенение автомобильных фанатов, а оглушительный рокот 12-цилиндрового мотора прерывает задушевные разговоры. На кузове всех моделей по-прежнему красуется изящный росчерк Баттиста «Пинин» Фарины. Этот итальянец всегда гордился своим прозвищем, хоть оно и переводится с итальянского как «малыш».
Амбиции сделали Баттиста гораздо успешнее старшего брата, в чьей фирме по производству автозапчастей он начинал работать. Открывая собственный конвейер в 1930 году, он сумел собрать линию, которая выпускала 8 кузовов в день (умопомрачительная для тех лет цифра), так что вскоре компании калибра General Motors и Renault завалили его предложениями о работе. Известно, что одно из них – лично от Генри Форда – итальянец отклонил. Почему – не знают даже наследники основателя ателье.
Сейчас под брендом Pininfarina производят не только футуристические кузова для сотен автокомпаний – от Америки до Японии. Знакомую подпись можно увидеть на телевизорах, мебели, кожаных изделиях и даже зубных щетках. Звучное итальянское Pininfarina приобрело международную известность: любая обеспеченная домохозяйка, услышав знакомое слово, понимающе кивнет и расскажет про кухню Snaidero.
В самой Италии название бренда может стать проводником туриста. Чтобы добраться до Камбиано, достаточно сказать местным «Пининфарина» – и вам наперебой, размахивая руками, укажут самый короткий путь к резиденции европейских дизайнеров. Помощь действительно может пригодиться: главная дорога к крошечной туринской провинции растекается десятками змеевидных поворотов, зазеваешься – и проедешь нужный.
Серая стена с панорамными стеклами штаб-квартиры Pininfarina занимает почти всю главную улицу города Strada Nazionale – за полвека границы владений компании расширились до 103 тысяч квадратных метров. Хотя у итальянского ателье есть подразделения в Шанхае, Марокко, Швеции и США, основное производство остается здесь. Кажется, что к проходной по утрам стекается почти половина Турина и чуть ли не весь Камбиано.
В лучших традициях семейного бизнеса сегодня во главе компании стоит Паоло Пининфарина. Его дедушка Баттиста еще в 1961 году получил от президента Италии официальное разрешение добавить прозвище к фамилии и подписывать так все деловые бумаги.
Паоло – упитанный розовощекий итальянец, всегда улыбается и неизменно одет в серый костюм. Его лицо сегодня частенько мелькает в прессе – Pininfarina первая в Италии всерьез задумалась о переходе на альтернативные источники энергии. Минуя увитые плющом стены главного офиса, мы оказываемся в рабочем кабинете Паоло: вид на бассейн, эскизы на стенах, кресло-яйцо и кофеварка (все, естественно, дизайна Pininfarina). Ни в обстановке, ни в манере речи хозяина нет и намека на рутину. «Я знаю, что мой дедушка был сильным, преданным делу и очень строгим человеком, как в компании, так и в семье, – рассказывает дизайнер. – Но я его таким не помню: в начале 60-х он уже вышел на пенсию и, хотя и держал связь с компанией, куда больше наслаждался своей семьей и новыми хобби».
Параллельно Паоло возглавляет отделение Extra, отвечающее за все неавтомобильные проекты студии. «Pininfarina Extra появилась в 1986 году, одновременно с падением наших акций на Миланской бирже. Тогда мы хотели защитить бренд и сгенерировать для держателей акций большую ценность. Мой отец решил, что ответственность за развитие дизайна Pininfarina в других областях ляжет на меня, – и я руководил этим отделением с самого начала. За 24 года моя команда создала более 400 проектов», – сообщает Паоло.
Именно решение привнести идеи Пининфарина в массовую продукцию закрепило за ателье репутацию относительной доступности: владельцы суперкаров получали продолжение своего эго, а все остальные – квинтэссенцию стиля в относительно бюджетной упаковке. Очередной подъем фирмы в 1990-х Паоло также связывает не с яхтами и роскошными автомобилями, а с более простыми вещами: «Мне нравится вспоминать Snaidero Ola – первую кухню от Pininfarina, дизайн которой я создал в 1990 году. Модель была очень удачной и на протяжении 20 лет занимала первые позиции во всех каталогах. Недавно вышла новая версия Ola 20, которую, кажется, также ждет многообещающее будущее. Тогда этот проект показал возможность создать икону Pininfarina вне автомобильного сектора. Вот почему я им так горжусь».
Интересно, что знаменитый дизайнер не называет себя художником: «На самом деле у меня технический склад ума, просто есть опыт работы инженером и хорошее чутье на то, как должны выглядеть работы Pininfarina».
Обычно все проекты студии в чем-то опираются на эскизы, созданные еще Баттистой. Если бы дизайнеры Pininfarina задумали нарисовать зубочистку, она получилась бы фирменной каплевидной формы. «Я считаю Cisitalia 202, вышедшую в1947 году, монументальным дизайн-проектом своего дедушки. Эта модель с ее инновационными и простыми линиями сделала его лидером дизайна во всем мире. Для нас это один из главных источников опоры», – говорит Паоло.
Для справки: сейчас Cisitalia находится в Музее современного искусства в Нью-Йорке как «1 из 8 величайших автомобилей, созданных в мире» (еще один безопасный седан Pininfarina Sigma находится там же).
Мы с Паоло попадаем в помещение, похожее на сцену скромного театра. Здесь сотрудники представляют готовые продукты клиентам. Я спрашиваю Паоло, нервничает ли он, когда впервые снимает покрывало с готовой работы. «Я понимаю всю ответственность, но не особенно нервничаю. Хотя, безусловно, немного волнуюсь, когда представляю что-то новое ребятам из Ferrari, потому что чувствую необходимость сохранять тот уровень, который задали дедушка, отец и мой брат Андреа».
Когда три года назад Италию облетела печальная новость о том, что Андреа Пининфарина погиб в автокатастрофе, соболезнования семье выразил лично Сильвио Берлускони, напомнив, что наследники Баттисты помогли сделать бренд made in Italy узнаваемым во всем мире. Pininfarina к тому моменту вышла на пик своих возможностей, взрастив самого высокооплачиваемого дизайнера в мире – Джейсона Кастриоту. Перед ним отдел дизайна возглавлял сначала японец, затем бельгиец, именно они создавали знаменитый итальянский стиль в 1990-е и «нулевые». Сейчас у руля снова встал итальянец – Фабио Филиппини. И когда я спрашиваю Паоло о тенденции возвращения к корням, он лишь пожимает плечами: да, Филиппини родился в Италии, но выбрали его за дизайнерские навыки и знание менеджмента.
Сейчас в Pininfarina работает больше 3500 человек – Баттиста начинал свое дело всего с восемью. «Наша команда очень разнородна: одни дизайнеры пришли из транспортной сферы, другие – из индустриальной и интерьерной, некоторые из них по образованию архитекторы и инженеры», – рассказывает Паоло. Работа над проектом начинается с понимания того, что нужно клиентам, или, в зависимости от ситуации, диктования им стиля. Недаром Паоло любит повторять, что Pininfarina – это агрессивный дизайн для успешных эгоистов.
«Каждый раз в начале нового проекта мы глубоко исследуем маркетинговый сценарий. В следующей фазе нам дают полную свободу действий, и мы смело придумываем достаточно инновационные идеи. Следуя этой процедуре, нам часто удавалось создать новые тренды, независимые от сиюминутности». В собственных же проектах дизайнеры и вовсе отрывались на всю катушку, создавая автомобили, салон которых запросто трансформировался из праворульного в леворульный или, при желании, – с рулем по центру. Или предлагали кузов из термопластика, который можно было бы утилизировать, как использованную батарейку.
Паоло умолкает, и я пользуюсь моментом, чтобы узнать у неординарного руководителя, не забросил ли он свое хобби – игру на барабанах. «Я постоянно играл на ударных на протяжении двух периодов в своей жизни, – оживляется глава ателье. – Первый – с 1973 по 1986 год… Хотя играли мы раз пять в год, концерты выглядели низкобюджетно, но сам опыт был невероятным. Тогда я понял, что барабанщик, по сути, главный в коллективе. Во второй период – с 2000 по сегодняшний день – я уже не так сильно вовлечен в процесс, лидерство в группе у других участников. Однако я по-прежнему «даю ритм» группе, и это фундаментальная вещь в основе восприятия звука. Такое отношение – когда «задаешь ритм» – может быть выгодно и для компании, как для команды дизайнеров, так и для руководства».
Остается узнать из первых уст, что за отношения связывают итальянскую легенду с Россией – помимо пока не подтвержденных слухов о строительстве завода электромобилей Pininfarina в Ижевске или анекдотических историй о реинкарнации «Нивы» в Турине. «Сейчас мы заканчиваем разработку очень важного проекта: интерьера самолета Sukhoi SuperJet 100. Это станет частью совместного русско-итальянского предприятия Alenia Aeronautica-Sukhoi начиная с 2013 года. Помимо этого, мы заметили, что у вас становятся все более популярными итальянские продукты люкс с дизайном от Pininfarina – вроде автомобилей Ferrari и Maserati или тех же кухонь Snaidero. С другой стороны, сейчас нам еще достаточно тяжело «поставлять» наш дизайн в Россию напрямую. Мы все еще ищем наилучший способ войти на этот новый, потенциально интересный рынок».
Автор: Александр Мурашев.
Опубликовано в федеральном выпуске журнала Chief Time за август 2011 года.