Спасли наши души

Бригады, управлявшие полетом космической станции, сменяли друг друга через сутки. Дежурство одной из них подходило к концу, когда телеметрия подала сигнал: на борту «Салюта-7» сработала защита, основной радиопередатчик системы дальней радиосвязи отключился. Дежурный внес в журнал запись о происшествии и рекомендовал вызвать инженеров для диагностики и устранения неполадок. Однако новая смена помощи ждать не стала и совершила роковую операционную ошибку…

На космической станции «Салют» блок С-190 отвечал за прием и дешифрацию сигналов с Земли. Он имел два передатчика – основной и резервный. В случае отказа основного система автоматически включала запасной. Чаще всего это происходило, когда датчик вырабатывал свой ресурс. Возможно, то же самое случилось и 11 февраля 1985 года, когда в ЦУП (Центр управления полетами) получили сигнал токовой защиты. По протоколу, в такой ситуации в дело должны были вступить специалист по системе управления бортовым комплексом и разработчик радиокомплекса – после изучения данных именно они обязаны принимать решение о дальнейших действиях. Кроме того, на самом «Салюте» имелся новый комплект начинки для С-190, который могли бы установить космонавты в своей очередной экспедиции.

«Домохозяйка бы не рискнула»

При работающем резервном датчике все бортовые системы станции функционировали нормально. Ровно до того момента, когда свежая бригада из ЦУП дала команду на повторное включение основного датчика. Не дожидаясь специалистов, нарушая протокол и запуская цепочку катастрофических изменений, дежурные решили включить очевидно аварийный элемент. Конструктор Борис Черток позже описал этот инцидент: «Даже домохозяйка, увидев, что из телевизора или пылесоса пошел дым, не рискнет включать его повторно, рассчитывая на надежность пробок. В ЦУП не было видно, появился ли на борту дым. Но само по себе срабатывание токовой защиты говорит о том, что сила тока превосходила норму в три-пять раз. Повторное включение привело к развитию процесса отказа и лавинообразному развитию короткого замыкания, в результате которого возникли необратимые нарушения целостности схемы питания обоих передатчиков и прекратилось функционирование дешифраторов».

«Салют» больше не мог принимать и выполнять команды ЦУПа. После замыкания буферные аккумуляторы разрядились, автоматика отключила все системы. Солнечные батареи оказались бесполезными: команды на заряд аккумуляторов бортовой компьютер больше не распознавал. Без электричества перестали работать системы ориентирования и терморегуляции. Станция не только потеряла управление, но и начала быстро замерзать. Всего за несколько дней температура внутри «Салюта» опустилась ниже нуля по Цельсию.

Чем было продиктовано ошибочное решение дежурной смены, до сих пор не ясно. Может быть, это было проявлением самонадеянности, халатности. Либо бригада не дождалась вызванных инженеров-разработчиков, а со станцией нужно было срочно что-то делать. Как бы то ни было, одна команда о повторном включении сгоревшего датчика привела к потере космической станции и грозила потерей космического статуса всему Советскому Союзу. Да и что там говорить – поставила две вечно враждующие державы на порог масштабного мирового конфликта. На следующий день после происшествия все руководство ЦУП вызвали в министерство «на ковер».

«На головы американцев»

За три года работы на станции побывали несколько экипажей, здесь были проведены сотни уникальных экспериментов. Поэтому о том, что ценный космический объект вышел из-под управления русских, сразу же стало известно в НАСА. В американском космическом центре как раз в это время полным ходом шла работа над СОИ – глобальной системой стратегической оборонной инициативы, способной уничтожать в космосе любые ракеты и спутники. Неожиданный подарок от СССР был бы весьма кстати в этой работе. Вот так, почти запросто, получить в распоряжение опыт своих главных соперников, да еще и оказаться спасителями человечества от неминуемой катастрофы из космоса – это ли не удача?

Уже 12 февраля средства массовой информации в Штатах вышли с сенсационными анонсами: «Русская смерть из космоса», «Советская орбитальная станция летит на головы американцев». Следом забеспокоились Европа и Япония – эти территории тоже находились в диапазоне возможного падения «Салюта». Опасность не была преувеличенной. Слишком свежи были воспоминания о падении в 1978 году нашего спутника «Космос-954» на территорию Канады и американской станции Skylab в Австралии годом позже. В первом случае крушение «одарило» окрестности Большого Невольничьего озера радиоактивными обломками, за что Советскому Союзу пришлось возместить канадцам урон в размере нескольких миллионов долларов. А во втором случае погрешность в расчетах привела к непредсказуемой зоне падения: вместо океана станция упала на западе Австралии рядом с городом Перт. Вот и сейчас в ЦУП и НАСА подсчитали: остается только 178 суток до неминуемой катастрофы «Салюта». Нужно его либо спасти, либо…

«КОЛОТУН, БРАТЦЫ», – ОТРАПОРТУЕТ ДЖАНИБЕКОВ, НО ЭТУ ФРАЗУ ВЫЧЕРКНУТ ИЗ ПРОТОКОЛА

На мысе Канаверал экстренно готовится к старту шаттл Challenger. Огромный космический челнок способен на невероятное и очевидное – украсть нашу станцию. Размер отсека «Челленджера» – 14х6 метров. «Салют» в длину был 14 метров, в диаметре не больше 4,5 метра. Челнок обладал грузоподъемностью 27 тонн, станция весила всего 20. Только размах солнечных батарей мог стать помехой. Но эти панели не представляли интереса: их можно демонтировать. В экипаж «Челленджера» включают французов Патрика Бодри и Героя Советского Союза Жана Лу Кретьена. Эти астронавты прекрасно знают советскую станцию: Кретьен в 1982 году уже летал на «Салют-7», Бодри был его дублером. Американский шаттл выводят на стартовый стол.

А Москва собирается станцию спасать. Правительство страны и генеральные конструкторы экстренно решают сформировать самый опытный экипаж, который доберется до станции, выяснит, что с ней случилось, и вернет в рабочее состояние. Однако самое быстрое «быстро» – это минимум три месяца подготовки космонавтов и корабля. Похоже, Россия проиграла звездную битву, даже не начав ее… Но судьба решает иначе: за несколько часов до старта «Челленджера» 10 марта умирает Константин Черненко. Смерть генсека радикально меняет расстановку: теперь предсказать реакцию СССР на похищение станции невозможно. И при всей резкости позиций двух стран потенциальная ядерная атака – слишком большая цена за операцию на орбите. По фиктивной причине старт «Челленджера» откладывают почти на два месяца.

«Памир Джан»

В Центре подготовке космонавтов начинается отбор спасателей станции. «Кому доверить этот полет? Очевидно, что командиром должен стать космонавт, безупречно владеющий искусством ручной стыковки. Как определить подходящую кандидатуру? Ручную стыковку в космосе выполняли только трое: Л. Кизим – недавно вернулся из длительного полета, а потому должен был пройти послеполетную реабилитацию; Ю. Малышев – не готовился по программе выхода в открытый космос и не имел опыта длительной работы на орбите; В. Джанибеков – летал четырежды, но у него были ограничения от медиков на длительный полет. Поэтому Володя срочно лег в госпиталь для медицинского освидетельствования. Вопрос о бортинженере особо не обсуждался: я был готов к полету», – напишет в воспоминаниях Виктор Савиных. Подготовкой экипажа руководил Алексей Леонов. Шли усиленные тренировки разных составов. По разным причинам сменились уже три предполагаемых командира. Наконец, «добро» медкомиссии получил Джанибеков. Савиных был особенно рад этой новости: «С Володей нас связывала давняя дружба. Инженерные знания Джана (так называют его друзья), умение точно ориентироваться в ситуации, огромное трудолюбие, товарищеская безотказность весьма были бы кстати в предстоящем полном неизвестности полете».

Теперь тренировки проходили на двух площадках: в Звездном и на Байконуре. Каждый шаг программы отрабатывался до безупречной точности – корабль будет стыковаться со станцией вручную без автоматической системы сближения: взять хотя бы лазерное определение расстояния – оно должно укладываться в секунды, ошибки недопустимы. В конце мая стало ясно: лучше натренироваться невозможно, навыки и знания космонавтов позволяют выполнить задачу.

Старт экспедиции назначили на 6 июня 1985 года. Экипаж полетит к станции на «Союзе Т-13». Джанибекову дали позывной «Памир-1», Савиных стал «Памир-2». Позывные выбрали не случайно: второе название этих гор – «крыша мира» – точно отражало задачу космонавтов. До этого дня никто и никогда не выполнял дальнего подхода в космосе к неуправляемому объекту. «Союз» не был предназначен для маневрирования. Корабль стали дорабатывать под задачу: сняли третье кресло, на боковой иллюминатор установили лазерный дальномер, убрали автоматическую систему сближения, максимально залили топливом баки.

«Не будем мешать вам»

«Союз Т-13» стартовал в 10.40 по московскому времени с космодрома «Байконур». Стыковка со станцией была назначена на третий день полета. С раннего утра 8 июня Джанибеков и Савиных уже были готовы к операции. Но «Салют» они увидели только к 11 часам. «Она загорелась в лучах Солнца, еще только пробивающегося сквозь атмосферу. Точка – не точка, но намного ярче всех звезд, она росла по мере сближения, – напишет Савиных в книге «Записки с мертвой станции». – Внимательно слушаем последние рекомендации Земли, связанные с проведением работ по сближению и стыковке. Рекомендации закончились словами: “С самого начала работы мы будем стараться не мешать вам. Но по вашим переговорам будем все понимать и не вмешиваться без крайней нужды в ваши действия”».

Владимир Джанибеков: «Раньше с использованием автоматов мы сближались совсем в другом направлении относительно корабля. Мы шли продольной осью корабля на станцию. Бывали лишь кратковременные повороты. А сейчас мы шли иллюминатором. Все было непривычно, необычно. Станцию мы увидели довольно далеко. Вдруг потихоньку что-то начинает разгораться: от темно-малинового светлячка до предмета ослепительной яркости. Станция затмила по своей яркости Луну и Юпитер».

СОЛНЦЕ ХОРОШО ПРОГРЕВАЛО СТАНЦИЮ – ЛЕД ВНУТРИ НАЧАЛ ТАЯТЬ. ЕСЛИ ВОДА СПРОВОЦИРУЕТ ЗАМЫКАНИЕ И ПОЖАР, ВСЕ ПОГИБНЕТ 

На расстоянии в 200 метров командир обнулил скорость корабля. Какое-то время «Союз» и «Салют» летели параллельно. Экипаж обнаружил, что стыковочный люк – нерабочий. Нужно облететь станцию и найти действующий люк. Этот момент позже назовут историческим: на ручном управлении облететь станцию, сориентироваться по новому люку, подвести корабль и пристыковаться в условиях слепящего солнца – такое советские космонавты сделали первыми в мире. «Памир-1» передает в ЦУП: «Мы разворачиваемся… Ну вот, сейчас мы будем немножко мучиться, потому что по солнышку у нас не все хорошо… Вот изображение улучшилось. Кресты совмещены. Рассогласование корабля и станции в допуске… Нормально идет управление, гашу скорость… ждем касания…». «Памир-2»: «Есть касание. Есть мехзахват».

Это была победа. В ЦУПе ликовали. Но сами герои какое-то время не могли даже пошевелиться. Колоссальное перенапряжение давало о себе знать: «Мы молча сидели в своих креслах, а соленый пот стекал по разгоряченным лицам», – расскажет Савиных. Метод ручной стыковки стал грандиозным достижением в пилотируемой космонавтике. Теперь становились реальными такие задачи, как подход к спутникам для осуществления ремонта, профилактические осмотры космических объектов, спасение экипажа пилотируемого корабля, который из-за аварийного состояния не может вернуться на Землю. Однако для «Памиров» стыковка была только частью сверхсложной задачи.

«Снимите шапки»

Никто не знал, что происходит внутри станции, есть ли разгерметизация, отравлен ли примесями воздух. Джанибеков потрогал люк – он был запотевшим. ЦУП дал команду отвернуть пробку на два оборота и уйти в бытовой отсек. Джан отвернул, пробка зашипела, давление стремительно начало падать. Три минуты напряженного ожидания – заветные миллиметры медленно выравниваются. Подтравливая пробку, экипаж дожидается устойчивых 714 миллиметров. Земля дает согласие на открытие люка… «Памиров» встречают холод и кромешная тьма: «Колотун, братцы», – отрапортует Джанибеков, но эту фразу вычеркнут из протокола.

Осмотр станции показал, что пожара здесь не было, атмосфера в норме, только полностью отсутствуют электричество, тепло и питьевая вода. Значит, запасов кислорода и воды с «Союза» хватит только на пять дней. За это время экипажу нужно зарядить батареи, отремонтировать электронику – добыть себе ресурсы для жизни, а потом уже заняться основательным ремонтом. Больше всего ЦУП волнуется из-за неполадок с электроснабжением: работа на ночной стороне орбиты может затянуться – в темноте с фонариком многого не отремонтируешь. Поэтому первым делом космонавты решают развернуть станцию к солнцу, чтобы заработали солнечные батареи. Этот маневр также был сделан на ручном управлении. А затем к батареям напрямую подсоединили аккумуляторы. Уже 10 июня первая батарея начала заряжаться.

Но вслед за радостью пришли проблемы. Солнце хорошо прогревало станцию – лед внутри начал таять. Если вода спровоцирует замыкание и пожар, то погибнет экипаж, станция и корабль. «Памиры» начали ловить воду. В ход пошли тряпки, одежда, женские гигиенические средства, оставшиеся от других экспедиций. «Нам нужны тряпки, не забудьте про тряпки», – передавали на Землю. Скоро придет грузовик «Прогресс» – станет легче.

ЦУП сообщил, что 12 июня состоится телесеанс связи. Когда сигнал установили, первый вопрос: «Что у вас на головах? Блики какие-то» – «Это шапки». «Можете снять шапки и минуту без них постоять? Надо народу показать вас без шапок». Этот эпизод с репортажем комически обыгран в голливудском фильме «Армагеддон» 1998 года. По сюжету шаттл прилетает для дозаправки на станцию «Мир», где астронавтов встречает русский космонавт в ушанке. И конечно же, он решает все проблемы с электроникой разводным ключом. Наши космонавты оценили юмор режиссера. А вот зрители обиделись.

Тем временем станция продолжала оживать. 16 июня основные реанимационные работы были позади: установлена исправная аппаратура командной радиолинии, появились вода, свет и тепло. 23 июня встретили «Прогресс». 2 августа вышли в открытый космос. 18 сентября пристыковался «Союз Т-14» с экипажем «Чегетов»: Владимиром Васютиным, Георгием Гречко и Александром Волковым. Жизнь на «Салюте» пошла своим чередом.

После своего грандиозного спасения станция прослужила до 1991 года. В ночь с 6 на 7 февраля жители некоторых районов Чили и Аргентины увидели в небе необычные яркие вспышки и огненный шар. Это падали не сгоревшие в атмосфере обломки «Салюта»… ЦУП сделал все возможное, чтобы затопить станцию в океане, но из-за недостатка горючего маневр в полной мере совершить не удалось. Россия предложила возместить все убытки, нанесенные обломками, – к счастью, обошлось без ущерба. И даже напротив: один фермер упавшую на его участке трубу приспособил как дымоход для камина, благодаря чему сделал свой дом главной достопримечательностью деревни.

Текст: Максим Прохоров

Материал опубликован в журнале «Человек Дела» #2 (07), февраль-март 2016 год