Ни дня без строчки

Первый патент на автоматический швейный аппарат получил англичанин Чарльз Вейенталь еще в 1755 году (за 30 лет до изобретения механизированного ткацкого станка Эдмундом Картрайтом). Иголка у аппарата Вейенталя была обоюдоострой, а отверстие для нити находилось ровно посередине. Игла прокалывала ткань то сверху, то снизу, образуя стежки. Машинка эта была крайне неэффективной, но все же лучше, чем машина Томаса Сента для шитья башмаков, запатентованная в 1790 году. Та, как выяснилось, вовсе работала только на бумаге.

Ткацкий станок Картрайта, работавший на паровом двигателе, взбудоражил изобретателей не на шутку. Австриец Йозеф Мадерспергер в 1814 году сконструировал по той же технологии первую швейную машину, использующую две нити для одного стежка. Но для дальнейшего развития швейного дела полезнее оказался не сам аппарат Мадерспергера, а его хитроумная игла с ушком у острия. В 1830 году француз Бартелеми Тимонье с ее помощью «научил» свою машинку цепному шву и тут же одел половину французской армии. Правда, ненадолго: одинарные швы оказались ужасно непрочными.

Американец Элиас Хоу тоже вдохновился принципом ткацкого станка. В 1845 году он получил патент на швейную машину с челночным принципом стежка, где нижняя нить закрепляет стежки верхней. Скорость ее работы в полтора раза превосходила темпы машинки Тимонье, расход нити был меньше на те же 50 процентов, а прочность швов – на порядок выше. Стоит отметить, что вид у машинки был довольно эксцентричным: изогнутая игла располагалась горизонтально, а сшиваемые ткани прикреплялись к вертикальному транспортеру. В общем, гибкостью и дружелюбием к пользователю устройство не отличалось.

В 1850 году – Аллен Вильсон, а год спустя – Айзек Зингер и Джеймс Гиббс создали швейные машины, в которых игла двигалась вертикально, а ткань, прижатая специальной лапкой, располагалась на горизонтальной платформе и «ходила» благодаря движению зубчатого колеса. В 1852 году Зингер продал свою первую машинку с ножным приводом за 100 долларов, через два года основал I.M. Singer & Co, а еще два года спустя принял беспрецедентное решение: продавать швейные машины в рассрочку.Прибыли компании Singer взлетели до небес, однако вскоре пришлось делиться: Элиас Хоу заявил о своих правах на челночный механизм и отсудил у Зингера и его партнера-адвоката Эдварда Кларка отступные и проценты с каждой проданной машины.

Первая российская фабрика по производству швейных машин открылась, разумеется, в Санкт-Петербурге. В 1866 году ее учредил Роберт Вильгельм Гец, после чего стал продавать свои изделия в магазинчике на Гороховой улице. А в 1897 – вот наглость! – в Россию нагрянул Зингер и к 1902 году отстроил в Подольске собственный завод. С 1904 по 1914 годы на нем было произведено и собрано почти 600 тысяч швейных машин разного класса. Потом завод был национализирован большевиками и практически бездействовал до 1923 года, а затем стал выпускать продукцию под маркой «Госшвеймашина» и «Подольский механический завод».

Первую электрическую швейную машинку представил миру все тот же Зингер в 1889 году, однако особого восторга у публики изобретение не вызвало. Гораздо больше ко двору пришлись обычные механические машины, вызвавшие настоящий бум текстильной и швейной промышленности. Столь же неоцененной оказалась и первая портативная швейная машина Elna, изобретенная в 1940 году Рамоном Касасом. Благодаря съемному рукаву установку стало можно переносить из дома в дом – хотя до легкости и габаритов современных мини-машинок ей было еще очень и очень далеко.

Зингер, Зингер, Зингер, Зингер… Повторять можно бесконечно, ибо и в XX, и в XXI веке компания не сдает позиций. Именно Singer в 1975 году подарила миру первую электронную бытовую швейную машину, а три года спустя – первую модель с сенсорной панелью. Обскакать американцев удалось только японцам. Компания Janome, основанная Ёсаку Осе и Шигеру Камемацу в 1921 году, за сорок лет выросла из маленькой национальной компании в мировую и в конце концов стала первой, начинившей машинку компьютерными «мозгами». Встроенный микрочип позволяет выполнять сотни операций вовсе без участия человека. Словом, каждому веку – свой да Винчи.