Конец прекрасной эпохи

Эксцентричный американский дизайнер Майк Робинсон на Женевском автосалоне выглядит заметно уставшим. На месте стенда ателье Bertone, где итальянцы больше полувека показывали сногсшибательные концепт-кары, – до нелепости обыкновенный диван. Когда-то сюда, в Женеву, легендарный итальянец Нуччо Бертоне лично пригнал концепт Testudo.

Экспериментальная конструкция задней подвески заставляла автомобиль непредсказуемо вести себя в поворотах, отчего во время первых тест-драйвов штат сотрудников Bertone немного уменьшился. Рабочие не успели закончить машину в срок, и Нуччо решился на безумный шаг – на свой страх и риск вести концепт через заснеженные Альпы.

Последние пять лет за дизайн Bertone отвечал именно Робинсон. Еще студентом увидевший у друга в журнале фотографию Lancia Stratos, он захотел узнать, кто же создал такой удивительный кузов. Проведя неделю в библиотеке, Робинсон прочитал все об итальянском дизайнере Нуччо Бертоне – человеке, без всяких скидок опередившем свое время. В тот момент Робинсон пообещал самому себе, что однажды будет работать в Bertone. «Когда я сказал родителям, что однажды поеду в Турин, они только спросили: Турин? Это в Огайо?», – вспоминает Робинсон.

Через несколько лет Майк Робинсон действительно переехал из Детройта в Турин, решив остаться там навсегда. Несколько десятилетий спустя он осуществил свою мечту – при этом попав в Bertone в разгар кризиса, когда наследница ателье и вдова Нуччо Лилли Бертоне искала пути спасения компании от закрытия.

За несколько месяцев до встречи с Робинсоном на Женевском автосалоне мы приезжаем в ателье Bertone, незаметно укрывшееся в окружении фантастических горных пейзажей Пьемонта. Теперь это единственное оставшееся здание фирмы. Завод Bertone на улице имени Нуччо Бертоне в Грульяско, некогда производивший 50 тысяч автомобилей в год, был продан за долги гиганту Fiat и переоборудован под конвейер для новых моделей Maserati. Как и остальные участники «большой Туринской четверки» (студии Pininfarina, Italdesign, I.DE.A), Bertone стали жертвами «автократии»: большие бренды перестали обращаться к услугам ателье, предпочитая вкладывать деньги в собственные дизайн-центры. Это не в лучшую сторону отражалось на внешнем облике автомобилей, зато серьезно экономило фирмам деньги.

Впервые компанию Bertone начало лихорадить в конце девяностых. Нуччо Бертоне скончался вечером после проведения салона в Женеве в 1997 году. На следующий день вместо обзора новинок газетные заголовки сообщили: «Не стало одного из величайших мировых дизайнеров». По итальянским традициям, к управлению компании пришли наследники – дочки Бертоне. Видя, что фирма их отца продолжает терять прибыль, они решают продать ее или закрыть вовсе.

Лилли Бертоне, пообещавшая Нуччо сохранить ателье до векового юбилея, выкупила львиную долю акций. Продав несколько раритетных концептов и расплатившись с долгами, Лилли набрала абсолютно новую команду людей, отвоевав право управления фирмой. К этому времени о некогда великом ателье уже почти не вспоминали. Оставалось главное – найти человека, способного выпустить концепт-кар, который был бы способен вернуть Bertone реноме создателей самых смелых автомобилей. С приходом Робинсона Bertone снова заставили восхищенно говорить о себе весь мир. Концепт-кары Alfa Romeo Pandion, B99 или выпущенный к вековому юбилею Nuccio появлялись на обложках всех ведущих автомобильных изданий, а журналисты взахлеб говорили о том, что если кто из итальянских студий дизайна и выстоит любой кризис, то это будут Bertone.

Изобретения Бертоне становились причиной для споров автомобильных журналистов, а со временем – опциями бюджетных автомобилей. Некоторые из его задумок кажутся радикальными до сих пор. Нуччо называли «дирижером стиля», и это прозвище намекало на то, что Бертоне никогда не рисовал. Как правило, Нуччо не направлял своих дизайнеров лично, а незаметно для всех заходил в студию на выходных и оставлял на эскизах пометки и пожелания. Бертоне получил экономическое образование, но довольно рано понял, что бухгалтерия и работа с клиентами – не самое вдохновляющее занятие. В 15 лет он уже работал в студии Bertone, основанной его отцом Джузеппе. В 20 с небольшим унаследовал фирму.

Именно Бертоне придумал двери-гильотины и смещенный вперед кузов, увековечив образ Lamborghini и Lancia Stratos на стенах комнат подростков на десятилетия вперед. С тех пор на заостренных формах, которые стали отличительным знаком Bertone, буквально помешались остальные автомобильные дизайнеры. Автор узнаваемых форм Марчелло Гандини вспоминал: «Пахать по 22 часа в сутки, вносить самое малое по два принципиальных изменения в день и при этом еще и получать меньше других – это было прекрасное время». При этом все концепт-кары – даже самые странные и абстрактные – были абсолютно рабочими автомобилями с мощными моторами. Помимо этого, Bertone выпускали каждый год по собственному безумному творению. Говорят, что Бертоне считал дизайнеров провидцами: они видели то, что станет популярным, раньше других.

Со своей будущей женой Лилли Бертоне Нуччо познакомился, приехав на созданном им автомобиле Alfa Romeo Giulietta Sprint. Нуччо настолько боялся, что Лилли примет его за очередного богача, что припарковал автомобиль за банком, а знакомиться пошел пешком. И Лилли действительно приняла его за бедного романтика. Только со временем она поняла, что он обеспеченный автомобильный дизайнер. Теперь Giulietta Sprint – любимый автомобиль Лилли Бертоне.

Увидеться с вдовой Нуччо – сложно, а уж поговорить с ней считается совсем невозможным. Сейчас Лилли куда больше привлекает кулинария и часы – на каждой руке у нее одето по четыре пары сразу. По счастливому стечению обстоятельств именно в один из ранних октябрьских дней она заходит в ателье – и тут сложно упустить возможность поговорить с таким легендарным человеком.

«Каким Нуччо был в жизни? – задумывается она, – он был очень целеустремленный, но прежде всего, он был человеком позитивным. Никогда не говорил мне чего-то негативного: просто приходил домой и был довольным. “Что ты приготовила?” И тогда я сразу: “Пойдем, пойдем, покажу”. Он любил приятные мелочи, любил дом, полный гостей. Поэтому в горах у нас всегда было полно друзей. И странным образом, он никогда не говорил о работе! Никогда, никогда. Говорил: “О работе я буду говорить с завтрашнего дня в офисе”. И тогда мы говорили о другом. Тем было множество… Он спрашивал: “Ну, как девочки вели себя?” Я: “Так себе…” Тогда он с выбивалкой шел к ним в комнаты, в шутку бил по кровати и говорил: “Так, мама сказала, что вы плохо себя вели!” И они поджимали под себя ноги: “Неправда, папа, мы вели себя хорошо!” Так что… нормальные вещи, которые происходят во всех семьях, я думаю».

Только пройдясь по двум этажам коллекции (при том, что значительная часть концепт-каров осталась в залах реконструкции) и протестировав некоторые на дороге у ателье, в личном разговоре Майк Робинсон позволяет себе рассказать немного о том, как действительно обстоят дела в фирме. После предложения, сделанного Lamborghini в честь юбилея итальянского производителя суперкаров, – совместно выпустить концепт-кар, новые менеджеры Lamborghini попросили им больше не звонить, даже не пригласив сотрудников Bertone на празднование (при этом Нуччо Бертоне создал для Феруччо Ламборгини самые знаменитые модели компании). Jaguar в личном разговоре с итальянцами одобрил концепт Bertone B99, но публично открестился от него на Женевском автосалоне в 2011 году. Позже выяснится, что к моменту нашего визита сотрудникам Bertone уже полгода не платили зарплату: штат из 300 человек, работающих в ателье, оказался непропорционален количеству заказов. В это же самое время пришедшие на должности топ-менеджеры пытались урвать оставшиеся части легендарного ателье. К рождеству 2013 года компания приостановила свою деятельность и объявила о поиске покупателя, а к июлю нынешнего года итальянский суд официально признал Bertone банкротом.

О том, что именно пошло не так, говорить трудно: бывшие сотрудники с неохотой распространяются о внутренних делах ателье, лишь в личном разговоре вспоминая о преследовавших компанию в течение последних четырех лет финансовых трудностях. В голове не укладывается одно: каким образом неотъемлемая часть автомобильного и дизайнерского наследия Италии так неожиданно оказалась никому не нужна. Майк Робинсон основал собственную маленькую студию ED Design («Это глупое название, но посмотрите, что творится с компаниями с легендарными именами», – сказал он мне).

Коллекция концепт-каров Bertone ушла с молотка целиком, но и этого едва ли хватило, чтобы покрыть долг более чем в три десятка миллионов евро. Лилли Бертоне выкупила название Bertone и по-прежнему отдает время своим увлечениям – кулинарии, часам и тихой жизни в Пьемонтских горах. Как бы ни сложилась история Bertone, она выполнила обещание.

---

---

Читайте также о других супер-карах:

Icona стиля — о Сэмюэле Шуффаре – французском дизайнере, переосмыслившем образ спортивного купе на территории Италии и Китая.

Бедный рыцарь — о Helvetic Motor Company и её экс-главе Кристофере Верглере — обладателем самой пронзительной истории в автомобильном мире.

Иногда они не возвращаются — пока весь автомобильный мир замер в ожидании новинок, редакция бизнес-издания Chief Time вспомнила, кого мы недосчитаемся на автомобильных выставках в этом году.